ВИНДСОРСКИЕ КУМУШКИ. Комедия в пяти действиях Шекспира, переведенная для сцены. Москва.
1838. В типографии С. Селивановского, 141. (12).
Неизвестный переводчик этой
комедии, переименованной им из «Веселых виндсорских женщин» в «Виндсорских кумушек»
(что доказывает умение его верно переводить с
французского — «Les commères de Vindsor»), в предисловии рассуждает о том, как должно переводить Шекспира.
Предисловие это, вместе с перево
392
цузско-немецкого и сличить с английским
подлинником? — Не естественнее ли было бы, переведя с
подлинника и не доверяя своему знанию
английского языка и пониманию Шекспира или желая при этом воспользоваться
опытностию европейских знаменитых
переводчиков,— сличить свой перевод с другими европейскими переводами, только
уж, конечно, не с жалким перево
В переводе Гизо сказано: «Берегись, оставь свои шутки.
Я не один упаду в яму, если ты от меня не отвяжешься». В русском переводе так:
«Эй, полно! я один в яму не пойду» (стр. 13). Именно то самое! «Но с тобою ли книга со стишками»: у Гизо «livre d’énigmes»
* (с. 15). У Гизо: «Она тоже делала мне глазки и осматривала меня, как женщина опытная. Лучи ее глаз скользили то по
моей ноге, то по моему величественному чреву». В русском переводе: «Она тоже
делает мне глазки и посматривала на меня, чего-то ожидая. Глаза ее так и прыгали у меня
по брюху» (с. 24). Что это значит? — В первом случае,
почтенный переводчик не понял французского выражения «de 1’air d’ une femme qui s’y entend», глагол entendre (понимать, разуметь)
смешал с глаголом attendre (ожидать), и потому
вместо «женщина опытная» или «женщина, которая не даст промаха», или тому
подобного выражения перевел это «чего-то ожидая» —
вероятно, лучшего знания французского языка. Что же касается до второго
выражения, то есть до глаз, прыгающих по брюху,— то это дело вкуса, а не
знания, и потому мы не нападаем за него на почтенного перелагателя перевода
Гизо. У Гизо: «Этот малый имеет чудный дар говорить против всякого здравого
смысла». В русском переводе: «Мастер рассказывать» (с. 41). Вот что называется сглаживать резкости, чтобы избежать
какого-нибудь обидного применения!.. У Гизо: «Скорей я поверю мое масло —
фламандцу, мой сыр — валлийскому пастору Гуго, мою склянку с водкой — ирландцу,
мою лошадь — мошеннику». В русском переводе: «Да я скорее поверю
пиво (beurre) немцу,
сыр — французу (gallois),
водку — англичанину, рысака — ребенку (filou)». Итак, наш почтенный
393
переводчик beurre (масло) переводит пивом, валлийца (gallois) смешивает с французом (gaulois), a filou (плут, мошенник) принимает за уменьшительное fils (сын)! Уж и видно, что
справлялся с Шлегелем, оригиналом и комментариями!.. У Гизо: «Вы все
молодитесь, сир Гуго? Как! в такой сырой и холодный день в одном камзоле?» В русском переводе: «Вы все
молодитесь, в фуфайке в такое время?» (69). Хороша молодость — в фуфайке! У Гизо: «Он не знает
ни Гиппократа, ни Галлена и к тому ж еще кретин — трусливейший из всех
кретинов». У Шлегеля: «Он не смыслит ни Гиппократа, ни Галенуса и, кроме того,
решительный трус, трус, какого поискать». В подлиннике: «Он не знает ни Гиппократа,
ни Галлена, а кроме того, он негодяй, трусливейший из
всех негодяев». Из этих выписок видно, что ни в подлиннике, ни у Шлегеля о кретине нет ни слова и что только у Гизо употреблено, бог знает
почему, это слово; теперь посмотрим, как наш переводчик перевел это слово: «Я
думаю, что он не только не медик, да едва ли и християнин. Он трус, какого только можно
представить» (с. 69). Что значит здесь слово християнин? — ни больше, ни меньше, как верный перевод слова crelin!..
Здесь
почтенный переводчик, очевидно, справлялся не с
Шлегелем и не с оригиналом, а с комментариями... У Гизо: «Вон от меня, ведьма!
Вон, мерзавка, плутовка, распутница, скаредница (salope)!
Я наворожу тебе! нагадаю тебе!» В русском переводе: «Вон, ведьма, вон, сплетница,
потаскушка, салопница!
Я тебя!
вон!» — Что значит тут слово салопница! — Ни больше, ни меньше, как верный перевод французского
слова salope.
Довольно об этом... сил больше нет... До сих пор
почтенный переводчик только искажал смысл перевода Гизо, вероятно, за неимением
под рукою хорошего французского словаря и порядочной французской грамматики;
но в пятом действии он исказил мысли и даже действие уже самого Шекспира. Вторая
сцена V акта у Шекспира, у Летурнера и у Шлегеля в прозе до входа Квикли; у
нашего переводчика она в стихах, смысл которых так же похож на смысл
шекспировской прозы, как стихотворная «Тилемахида» на фенелоновского
Телемака...3 или нет, как дюсисовские искажения Шекспировых драм на
свои оригиналы... 4
А каков русский язык в «Виндсорских кумушках»? Вот как
начинается первый монолог в пьесе: «Перестаньте (,) сир
Гуго, не
отговаривайте мне...»
Напрасно почтенный переводчик не отговорил себе покуситься на искажение
Шекспира...
Что же касается до верности перевода Гизо, Шлегелю, оригиналу
и «комментариям»,— то мы думаем, что выписанных нами мест слишком
достаточно для доказательства оной верности. Если же мало — то за нами дело не станет —
подобных, и еще лучших, заметок у нас сделано столько, что станет на огромную
статью...
394